И сыру много

Молодец, Ирка.

Валер, ты не пишешь, какой это был год. Подозреваю, что 81-82. Потому как в 83-84, когда я уже была в клубе, рассказы о городе ИЖЕВСКЕ, клубе "ИЖИК", о ДУДИНОВОЙ, УРАКОВЕ, ПЛЕТНЕВЕ и др., и именно с большой буквы, передавались из уст в уста, а новичков туда возили, чтобы то ли ижевчан показать, то ли новичков оценить.
Вот мы и ездили. Квартира Людмилы около ж/д вокзала напоминала штаб, где люди, по-моему, никогда не исчезали. Одни вечерами «расписывали пульку», другие смотрели фотографии, третьи пели, четвертые что-то бурно обсуждали. А утром из маленькой комнаты этой двухкомнатной хрущевки появлялось исключительно симпатичное, спокойное и заспанное юное существо – дочь Дудиновых – Лена, которая собирала портфель и шла в школу.
Меня в первый раз привез в Ижевск Леха Леонтьев. Осенью на слет. Вернее, ездили многие. Помню, была Иринка Хроленко, Фил, Светка Власова, кто-то еще… Но именно Леха, сидя у меня дома на кухне, просто заинтриговал рассказами о тех людях, с которыми жизнь свела наш клуб в той самой знаменательной поездке, про которую рассказал ты, Валера. Лехино ОСОБОЕ отношение, любовь к стольному граду Ижевску и людям, которые там жили, не знала пределов! Его рассказы про НИХ были с неизменной теплой интонацией в голосе, какие-то очень трепетные и добрые.
Естественно, он отмечал и красоту ижевских девушек, и то, как вкусно и, главное, быстро Люся Дудинова печет фирменные блинчики. Не был бы он Лехой, если бы не отметил! Но по тому, как блестели глаза Леонтьева, с каким вдохновением он выдавал одну за другой «ижиковские истории», было понятно:
каждый достойный член КСП ППИ просто обязан был побывать на слете в столице Удмуртии. И наоборот. Ижевчане к нам тоже ехали (и до сих пор, слава Богу, приезжают), привозили детей, друзей, ансамбли, авторов. На фотографии отчетного концерта, которую выложил Дима, вместе с нами гости-друзья из Ижевска.
…Тот слет был в ореоле настоящей золотой осени, в прозрачном березовом лесу. Мне кажется, я даже этот запах помню. А потом… До отъезда мы бродили где-то по городу, читали книжки в старом доме Уракова, Хролька вцепилась в какой-то сборник и полились стихи Цветаевой. Ее белогвардейский цикл. Все слушали. Я боялась молвить слово, дабы не сморозить какую-нибудь глупость. И все-таки сморозила. Кто-то вспомнил, что можно еще успеть в музей. И успели…
Все эти поездки, посиделки на кухнях, выступления на фестивалях сейчас сплелись в паутину памяти, которая удерживает отдельные капельки – вот я у Маринки Моревой, потом едем во дворец, идет фестиваль, потом оказываемся у Татьяны Блиновой, Марининой сестры. Где-то рядом – Лешка Батицкий со своей юной женой. Как же можно! С ижевчанами нужно обязательно познакомить жену! И Лешка Леонтьев знакомил, и Ритку Кокшарову (Карнаухову) в этом городе знают… О-о-о, по-моему, тогда и Агафонов ездил…
Фестиваль. Сцена. Удивительные композиции! Мой сын сейчас сказал бы – взрыв мозга! Переплетение образов, символов, смыслов, слов. Било наповал.
…Помню электричку, Лешку и Маринку Леонтьевых. Мы едем в Балезино, а оттуда – к Плетневу в стройотряд. На слет. На поляне указатели «М» и «Ж», которые приводят к заведениям под названием «Мадамский» и «Жентельменский». Кают-компания Пети, его быстрый говорок со смешным обращением к Леонтьеву – Лехонт.
Люди… Люди…
Смешно! Сейчас вспомнила! Простите за убивающую прозу жизни, но тогда это тоже была жизнь! Оказывается, просто нужно начать вспоминать – и «попрет». До деталей! Я вдруг обнаружила, что помимо книг, песен, впечатлений, сыра, мудрых мыслей и друзей я из Ижевска привезла домой ЧЕСНОКОДАВКУ!!! Банальнейшее кухонное приспособление, которое живо по сей день. А Леха после одного из фестивалей нашел там в магазине дрель. И мы выскребали кошельки, чтобы эта дрель получила право стать Лехиной собственностью. Кто бы мог подумать! И такие воспоминания остаются.

А однажды мне довелось побывать на несостоявшемся фестивале самодеятельной песни в УМГИ, где учился, а потом работал Плетнев, диплом которого имеет Марина Морева. Это было в те «благословенные», когда город по взмаху правительственной палочки переименовали в Устинов. В честь почившего в бозе военачальника и министра. По этому поводу мы долго размышляли, как же теперь будет именоваться любезный нашему сердцу "Ижик". Решили, что скорее всего - "Устик".
Ижевчанам, естественно, подобные метаморфозы совсем не понравились. Кто-то молчал, кто-то бурчал под нос, кто-то обсуждал в кулуарах, а студенты медицинского института высказались вслух. Некоторые даже вышли на улицу. В результате фестиваль СП, на который, предвкушая нечто интересное, я отправилась вместе с КСП пермского мединститута - Старжинским и Шубиным. С нами еще девчонки были. Не помню, кто, у Виталика нужно спросить.
Вот и съездили.
Солнечное мартовское утро. Мединститут города Устинова. Пустые коридоры. Смурные организаторы.
- Где фестиваль проходит?
- Фестиваля не будет. Отменили.
- Почему?
- Перенесли. Когда будет - не известно.
ПРИПЛЫЛИ!
До поезда - целый день. Пошли к Гулину, к Роднову, по-моему, к Уракову...
Песни. Разговоры... Вечерний поезд в Пермь. Уезжать не хочется. ОСОБЕННАЯ ижевская аура уже захватила, не отпускает, напитываешься этой атмосферой, "заглатываешь" песни, слова, шутки, комментарии... Жаль, не взяли тогда с собой магнитофон!
Зато, как всегда - в поезд из Удмуртии - с удмуртским сыром. И сыр пригодился.
Утро №2
Приближаемся к Перми. Девчонки из мединститута поездкой как-то недовольны (не выступили, не поучаствовали в конкурсе, жизнь не удалась), Шубин смотался в Киров. Мы со Старжинским вдруг вспоминаем, что наши - на Увале. На лыжной базе политеха. То ли турслет, то ли лыжные соревнования. Они, естественно, поют.
- Слушай, а не выйти ли нам на следующей остановке?
- На Чайковской? И на электричку?
- Ну, до Увала!
- !!!!!!!
- !!!!!!!

Это наш разговор с Виталькой.
Через пятнадцать минут мы стояли на перроне и махали девчонкам рукой. Они же с недоумением и укоризной провожали взглядами.
Электричка - дорога на Увал - база - "Где тут живут КСП-эшники?" - скрипучая дверь домика - огромная комната - спальники-гитары-спальники-рюкзаки-вязаные шапочки из-под спальников и две фигуры в углу, тихий звук гитары. Фигуры - большая и значительно меньше - Сапегин и Батицкий.
Под спальниками - Бегишева, Коротаева, Пашковская, Фил, кто-то еще...
Подобие картины «Не ждали!». «Тихое» ржанье Лехи Батицкого, шиканье Сапегина, пробуждение всех остальных, рассказы о том, как мы – там, а они – здесь. Сыр режется, суп варится, звон посуды.
И… сборы, электричка, мартовский грязный снег на Перми второй, трамвайный перестук колес, веселое перемещение всей компании на бульвар Гагарина, в общагу фарминститута, где я в то время жила, куда часто заглядывали наши.
И снова песни¸ разговоры почти до утра.
В памяти – яркое синее увальское небо, до боли в глазах кипельно-белый снег на угорах, запах весны и ощущения такого счастья, которое можно испытать только в юности.