Кому рассказывать про турслет? Тем, кто не видел его никогда? Да там нет ничего ТАКОГО, если смотреть снаружи. Там нет ничего УДИВИТЕЛЬНОГО, если смотреть изнутри.  Да, была повседневка, не  такая, как теперь. Никто ведь не считает достойным бытописания магазины 70-х. (И, может, зря – рассказать бы молодым про кубы 40 х 40 см  сливочного и шоколадного масла, торчащие из развернутой пергаментной бумаги, молоко с крышечками из фольги и кассы в середине грязноватого зала – «мне рубль семдесят две в бакалею и двадцать восемь копеек в молочный»).

…Но мы же были на всех турслетах. Каждое лето.Сначала на районных – за Политех, а потом на городских – за Ленинский район. Год за годом.

Турслет – странная игра. На победу. Ты не мог победить один. При этом, мог не любить правила комсомольской игры, включающей в зачет то, что не котировалось у настоящих туристов – например, красочные альбомы о походах «по местам боевой и трудовой славы советского народа». Но это было место, где игра заставляла идти на компромиссы ради победы всех, случайно или намеренно севших в одну лодку как «команда».

И здесь начиналось очень важное.

У КСП-шников были принципы. А на войну, вооружившитьсь принципами, вообще-то, не ходят. Туда ходят побеждать. Или проигрывать. И на войне (по жизни приходилось… ) всегда возникает выбор между принципами или победой. И в этой вот ситуации нам приходилось выкручиваться (в первую очередь перед самими собой) – что исполнять на конкурсе комсомольской (ахтунг!) песни? Какую постановку придумать, чтобы перед самими собой не было стыдно? И, (уже про меня) – чего такое нарисовать в «Боевом листке», чтобы оставаться тем же человеком, которым тебя знают в клубе, а не тем, кто по ходу поменял правила и пытается (для достижения Победы) понравиться горкомовскому жюри.

И что самое удивительное – в основном получалось.

Что же такое помогло надолго окопаться в качестве ядра турслетовских команд? Наверное, искрометная уверенность, что именно ТАК и именно ЭТО надо петь, так надо играть и так надо действовать. Предположу, что мы демонстрировали во внешнюю среду один из немногих тогда органичных типов свободного поведения в административной системе. Причем демонстрировали – именно на турслетах – не фанатам СП и не туристам (их-то на турслетах как раз немного было, они на свои слеты, сборы и соревнования ездили). И этот стиль здесь приняли. Нас ждали зрители и на нас сетовали противники – говорили «уу-у, у них опять КСП приехал»…

… Вечером где-то в другом конце Кукуштанской поляны бухала дискотека, а к нашему костру стекались те, кому наши спетые тексты помогали открыть еще что-то неоткрытое. Там и пели и говорили. До дымного утра. До безумных невидимых соловьев, поющих громче нас в черных деревьях на другом берегу Бабки. До тумана над водой, который всегда приползал под утро…

…

– Ну чё, пошли спать – они в девять всё равно Высоцкого на подъем врубят…

…

– Гитары уберите – роса выпадет…

…

– Слушай, это кто в моем спальнике спит?...